Мы не сеем, мы не пашем, с колокольни хером машем. (с)
Название: Грязь
Пэйринг: м/м
Рейтинг: НС-17, насилие.
Посвящение: собственно, в свое удовольствие.
читать дальше- Отстань, Марк, я не хочу… - Даниэль перевернулся на бок, согнув ноги в коленях, и прижал складки одеяла к груди. Нельзя было сказать, что он очень устал, просто сегодня было как-то совсем не до секса.
- Да ладно тебе! – Марк собственническим жестом обнял его поперек талии, крепко прижал к себе, и сладко выдохнул в ухо.
- Ну правда, я спать хочу… - Даниэль дернулся, но партнер держал его крепко, больно впиваясь пальцами в бок.
- А, прекрати ломаться, - небрежный тон и раздражение, явственно проскользнувшее в голосе, внезапно разозлили Даниэля.
- Да отстань, мать твою! – он дернулся сильнее, рванувшись вперед. – Я хочу спать, я вкалывал весь день!
- Знаю я, как ты там вкалываешь… Хлещешь кофе и пялишься в компьютер, вот и вся работа, - партнер отпустил Даниэля, но тут же сдернул с того одеяло.
- Ну прекрати, иди ко мне…
Даниэль сел, поджав колени и прислонившись к стене. Иногда ему хотелось держаться от Марка подальше, и хотелось еще больше, чтобы тот держался подальше от него. Желательно – где-нибудь в другом конце города…
Марк посмотрел на партнера, нахохлившегося и подобравшегося. Тот сейчас безмерно его раздражал своим жалким, усталым видом, укоризненными взглядами и тяжелыми полувздохами. Больше всего в жизни Марк ненавидел вот такие вот безмолвные концерты, быть понимающим и внимательным у него никогда не получилось бы, да и никогда не хотелось – ни для кого, а уж тем более для этого... Тому нужен был самец, который трахал бы его много и качественно, и Марка это вполне устраивало, он выполнял эту роль безупречно, но вот в трепетные любовники не нанимался.
Даниэль посмотрел в пол, а потом решительно перелез через партнера и спустил ноги на пол, повернувшись к Марку спиной.
- Я пойду к сыну, спокойной тебе ночи.
- Неужели пойдешь? А если мне захочется разнообразия, и я решу к вам наведаться? – откровенная издевка, казалось, не тронула Даниэля, только плечи того немного поникли и голова опустилась чуть ниже. Марк смотрел на эту белую шею, где позвонки проглядывали сквозь отросшую стрижку, и думал о том, как было бы замечательно запустить пальцы партнеру в волосы и отгибать его голову назад до тех пор, пока тот не выгнется дугой.
- Марк, отвернись к стенке и спи. У тебя, кажется, завтра встреча с дружками, там и оторвешься…
«Ах ты, сучка… Только еще от тебя советов не выслушивал.»
Быстро вытянув руку, Марк сгреб Даниэля за волосы и дернул на себя. У того что-то хрустнуло в шее, и с губ сорвался болезненный вскрик. Марку это понравилось, так понравилось, что он сжал пальцы сильнее, захваченный ощущением физического превосходства. Даниэль завалился на спину, машинально вцепившись в чужие руки. Больше сделать он ничего не мог, даже появись у него желание сопротивляться. Совершенно абсурдное для него, откровенно говоря. Из всей своей жизни, которая, как и положено, периодами начинала казаться Даниэлю на редкость бесполезной, он вынес для себя несколько важных уроков. Один из них – никогда не делать вещей, начисто лишенных смысла. Никогда не спорить с сыном в вопросах одежды. Никогда не пытаться припарковаться прямо перед офисом. Никогда не сопротивляться, если человек, который вознамерился тебя отыметь, тяжелее тебя на пятнадцать килограмм и выше на голову. Даниэлю хватило одного урока в далекой молодости, стоившего ему пары выбитых зубов, чтобы особенно четко усвоить последнее.
Марк тем временем поцеловал его в губы – Даниэль послушно приоткрыл рот, впуская чужой язык. Он прикрыл глаза, отрешаясь от происходящего. Вообще Даниэлю нравилось заниматься сексом, но иногда… Ну просто было совсем не до этого. Вот как сейчас.
«Не будь эгоистом, если тебе не хочется, это еще не значит, что не хочется и ему. В конце концов, ты же не хочешь, чтобы он ушел к кому-нибудь на ночь?»
Ради удовольствия проснуться под теплым боком Марка, Даниэль был готов пожертвовать двадцатью минутами. Сильной боли не будет, особой грубости – тоже… В принципе, все привычно и даже в чем-то скучно, роль куклы для траханья Даниэлю была знакома, и большой трагедии из этого он не делал. Ему всегда вспоминалась фраза о том, что нельзя изнасиловать того, кто не сопротивляется, и он вовсе не желал сопротивлением низвести Марка в насильники. Жаль только, что иногда после такого секса что-то обрывалось в сердце, когда Марк уходил на кухню покурить или начинал пялиться в телевизор, лениво переключая каналы.
Даниэль твердил себе, что Марк просто… ну просто у него было иное воспитание, иное окружение… С ним никто не нежничал, вот он и вырос таким… нечутким…
Жалость к себе скоро должна была уйти, Даниэль знал это и очень старался, чтобы она исчезла как можно скорее. Так будет удобнее.
«Двадцать минут – и я пойду к сыну…»
Марк внезапно куснул Даниэля за нижнюю губу. Во рту сразу стало солоно, струйка розовой слюны побежала по подбородку Даниэля, но Марк языком подцепил ее прежде, чем она капнула на грудь.
- Осторожней… - никакого упрека, никакого возмущения. Просто тихая просьба.
- А вот это уж как получится.
«Бедный Марк… Так раздражен… Наверно, у него что-то случилось, опять, видимо, с друзьями сцепился…»
Пальцы Марка сегодня были необычайно жестки, он словно пытался найти что-то под кожей, в теле, прощупывая руки, шею, грудь Даниэля. Из-под его пальцев показывались красные пятна, которые либо сходили, либо наливались багрянцем, скрывая тонкие голубые венки. Губа Даниэля треснула еще раз, и, мягко отвернувшись от Марка, он промокнул ее дрожащей кистью.
- Почему не хочешь сегодня целоваться?
На издевку в голосе Марка Даниэль не обратил внимания, просто провел по гладкой щеке ладонью и молча развернулся на живот – слишком невыносимы были сегодня ласки, Даниэлю не хотелось, чтобы коллеги глазели на его синие запястья и запекшиеся от укусов губы.
Марк только хмыкнул и навалился сверху, шире раздвинув Даниэлю ноги коленом. Тот только повернул голову, чуть вздохнул и прикрыл оленьи глаза. От рассеянной и смиренной снисходительности, сквозившей во всех этих движениях Марк разозлился окончательно. Он сунул пальцы Даниэлю в рот, прижав кровоточившую губу к нижним зубам, вытащил едва смоченные чужой слюной пальцы и вставил тому сразу два, с удовлетворением почувствовав, как тело Даниэля дернулось, и он рефлекторно сжался.
- Мм… Марк… Ну пожалуйста…
Приниженный тон с нотками страха только возбудил Марка сильнее, он вогнал пальцы глубже, чуть разведя. Даниэль глухо вскрикнул – голос заглушал угол подушки – и часто задышал, болезненно вздрагивая. Он не сопротивлялся, впрочем, для Марка это неожиданностью не было – так происходило всегда. Тупая овечья покорность, что бы Марку не пришло в голову с ним сделать – только этот так раздражающий сейчас доверчивый взгляд.
«Ты же меня не обидишь..?»
«А вот это уж как получится…»
Запустив свободную руку Даниэлю в волосы, Марк ткнул его лицом в подушку, продолжая методично трахать пальцами. Тот больше не вскрикивал, только вздрагивал, прогибая спину и комкая простыни. Между лопаток соскользнула капелька пота. Внезапно Даниэль слабо дернулся, потом попытался мотнуть головой, но Марк продолжал его держать. Другую руку он убрал, и теперь почти нежно трогал спину, бока, ягодицы Даниэля.
Тот был таким теплым, гладким… Слабым и совсем нетренированным – казалось, что в его теле совсем нет мышц, оно было мягким, словно у тряпичной куклы.
Марк наклонился и слизнул с чужого плеча испарину.
Даниэль же пытался вырваться все настойчивей, пытался вскинуть голову, чтобы глотнуть воздуха, но чужая кисть только сильнее вжимала его в подушку. Марк же, глядя, как бьется Даниэль, как его слабые пальцы вцепляются в запястье, соскальзывают с него, оставляя царапины, только лениво прикидывал, сколько тот еще продержится.
Во дворе заработала сигнализация. Марк про себя решил, что разожмет руку, как только она заткнется. Он с интересом наблюдал, как рывки жертвы становятся все отчаянней, потом тише, как разжимаются и скользят на постель руки – только кончики пальцев подрагивают…
Внезапно совсем уже почти замершая рука взметнулась, и пальцы ласкающим, нежным до холодка в животе движением прочертили линию вдоль исцарапанного запястья Марка.
Вздрогнув от неожиданно захлестнувшего возбуждения, тот нахмурился – сигнализация уже давно умолкла, партнер не шевелился и казался еще более податливым и спокойным, чем обычно.
Отпустив Даниэля – на подушке расползлось влажное пятно слюны – Марк, приподнявшись на колени, вздернул того за бедра и рывком насадил его на свой член. Даниэль не издал не звука, даже не принялся ныть о том, что ему больно – что ж, Марка это вполне устраивало, жалоб во время секса он не терпел. Раз за разом он входил и выходил, сам выбирал нужный ритм, придерживая Даниэля за талию. Тот сегодня был так податлив и покорен – только плавно покачивался вперед-назад - что у Марка возникло абсурдное желание поблагодарить того после.
Яркий, как наливающиеся синяки на бедрах у Даниэля, оргазм заставил Марка сильнее дернуть чужое тело на себя и замереть, напрягшись и ритмично сдавливая бока партнера.
«А, мать твою, как хорошо… Ты и впрямь сегодня превзошел себя…»
Отпустив его, Марк расслабленно повалился на кровать, не замечая, что по бедрам того течет красное – в конце концов, это действительно не его проблемы.
Даниэль тихо лежал рядом, отвернув голову и странно вывернув запястье.
Марк потянулся и взял его за руку, поднеся пальцы к губам.
- Иногда ты меня просто удивляешь, Дэни, - он развернуть кисть и прошелся языком по ладони.
Тот молчал, то ли не желая реагировать на столь ненавистное им сокращение «Дэни», то ли просто восстанавливая дыхание. Хотя… Обычно Даниэль после секса дышал тяжело и часто, его бока ходили словно у лошади после забега.
Сейчас дыхания почему-то не было слышно…
Марку стало неприятно.
- Даниэль, что за шутки? – он перевернул партнера на спину. Тот перевалился неожиданно легко и голова его мотнулась в сторону – Марк увидел спокойное и красивое лицо, приоткрытые губы и поблескивающие сквозь ресницы белки. Сразу вспомнились судорожные движения, такие отчаянные, а потом резко прекратившиеся…
«Дерьмо…»
Вскочив с кровати, Марк схватил со столика ручное зеркальце – идиотский подарок Колина любимому папочке – и приложил его к чужим синеватым губам.
Секунда…
Другая…
Третья…
Зеркальце, наконец, запотело.
- А… Чертово дерьмо… Живой… - Марк швырнул безделушку на пол и запустил руки себе в волосы, с облегчением откинувшись на подушку.
Теперь можно было спокойно пойти покурить – если дышит, то очнется, никуда не денется. Хотя зачем идти? Этот все равно без сознания, не начнет нудеть…
Марк вытащил из брюк пачку и выбил сигарету. С наслаждением затянулся и закрыл глаза.
***
Пэйринг: м/м
Рейтинг: НС-17, насилие.
Посвящение: собственно, в свое удовольствие.
читать дальше- Отстань, Марк, я не хочу… - Даниэль перевернулся на бок, согнув ноги в коленях, и прижал складки одеяла к груди. Нельзя было сказать, что он очень устал, просто сегодня было как-то совсем не до секса.
- Да ладно тебе! – Марк собственническим жестом обнял его поперек талии, крепко прижал к себе, и сладко выдохнул в ухо.
- Ну правда, я спать хочу… - Даниэль дернулся, но партнер держал его крепко, больно впиваясь пальцами в бок.
- А, прекрати ломаться, - небрежный тон и раздражение, явственно проскользнувшее в голосе, внезапно разозлили Даниэля.
- Да отстань, мать твою! – он дернулся сильнее, рванувшись вперед. – Я хочу спать, я вкалывал весь день!
- Знаю я, как ты там вкалываешь… Хлещешь кофе и пялишься в компьютер, вот и вся работа, - партнер отпустил Даниэля, но тут же сдернул с того одеяло.
- Ну прекрати, иди ко мне…
Даниэль сел, поджав колени и прислонившись к стене. Иногда ему хотелось держаться от Марка подальше, и хотелось еще больше, чтобы тот держался подальше от него. Желательно – где-нибудь в другом конце города…
Марк посмотрел на партнера, нахохлившегося и подобравшегося. Тот сейчас безмерно его раздражал своим жалким, усталым видом, укоризненными взглядами и тяжелыми полувздохами. Больше всего в жизни Марк ненавидел вот такие вот безмолвные концерты, быть понимающим и внимательным у него никогда не получилось бы, да и никогда не хотелось – ни для кого, а уж тем более для этого... Тому нужен был самец, который трахал бы его много и качественно, и Марка это вполне устраивало, он выполнял эту роль безупречно, но вот в трепетные любовники не нанимался.
Даниэль посмотрел в пол, а потом решительно перелез через партнера и спустил ноги на пол, повернувшись к Марку спиной.
- Я пойду к сыну, спокойной тебе ночи.
- Неужели пойдешь? А если мне захочется разнообразия, и я решу к вам наведаться? – откровенная издевка, казалось, не тронула Даниэля, только плечи того немного поникли и голова опустилась чуть ниже. Марк смотрел на эту белую шею, где позвонки проглядывали сквозь отросшую стрижку, и думал о том, как было бы замечательно запустить пальцы партнеру в волосы и отгибать его голову назад до тех пор, пока тот не выгнется дугой.
- Марк, отвернись к стенке и спи. У тебя, кажется, завтра встреча с дружками, там и оторвешься…
«Ах ты, сучка… Только еще от тебя советов не выслушивал.»
Быстро вытянув руку, Марк сгреб Даниэля за волосы и дернул на себя. У того что-то хрустнуло в шее, и с губ сорвался болезненный вскрик. Марку это понравилось, так понравилось, что он сжал пальцы сильнее, захваченный ощущением физического превосходства. Даниэль завалился на спину, машинально вцепившись в чужие руки. Больше сделать он ничего не мог, даже появись у него желание сопротивляться. Совершенно абсурдное для него, откровенно говоря. Из всей своей жизни, которая, как и положено, периодами начинала казаться Даниэлю на редкость бесполезной, он вынес для себя несколько важных уроков. Один из них – никогда не делать вещей, начисто лишенных смысла. Никогда не спорить с сыном в вопросах одежды. Никогда не пытаться припарковаться прямо перед офисом. Никогда не сопротивляться, если человек, который вознамерился тебя отыметь, тяжелее тебя на пятнадцать килограмм и выше на голову. Даниэлю хватило одного урока в далекой молодости, стоившего ему пары выбитых зубов, чтобы особенно четко усвоить последнее.
Марк тем временем поцеловал его в губы – Даниэль послушно приоткрыл рот, впуская чужой язык. Он прикрыл глаза, отрешаясь от происходящего. Вообще Даниэлю нравилось заниматься сексом, но иногда… Ну просто было совсем не до этого. Вот как сейчас.
«Не будь эгоистом, если тебе не хочется, это еще не значит, что не хочется и ему. В конце концов, ты же не хочешь, чтобы он ушел к кому-нибудь на ночь?»
Ради удовольствия проснуться под теплым боком Марка, Даниэль был готов пожертвовать двадцатью минутами. Сильной боли не будет, особой грубости – тоже… В принципе, все привычно и даже в чем-то скучно, роль куклы для траханья Даниэлю была знакома, и большой трагедии из этого он не делал. Ему всегда вспоминалась фраза о том, что нельзя изнасиловать того, кто не сопротивляется, и он вовсе не желал сопротивлением низвести Марка в насильники. Жаль только, что иногда после такого секса что-то обрывалось в сердце, когда Марк уходил на кухню покурить или начинал пялиться в телевизор, лениво переключая каналы.
Даниэль твердил себе, что Марк просто… ну просто у него было иное воспитание, иное окружение… С ним никто не нежничал, вот он и вырос таким… нечутким…
Жалость к себе скоро должна была уйти, Даниэль знал это и очень старался, чтобы она исчезла как можно скорее. Так будет удобнее.
«Двадцать минут – и я пойду к сыну…»
Марк внезапно куснул Даниэля за нижнюю губу. Во рту сразу стало солоно, струйка розовой слюны побежала по подбородку Даниэля, но Марк языком подцепил ее прежде, чем она капнула на грудь.
- Осторожней… - никакого упрека, никакого возмущения. Просто тихая просьба.
- А вот это уж как получится.
«Бедный Марк… Так раздражен… Наверно, у него что-то случилось, опять, видимо, с друзьями сцепился…»
Пальцы Марка сегодня были необычайно жестки, он словно пытался найти что-то под кожей, в теле, прощупывая руки, шею, грудь Даниэля. Из-под его пальцев показывались красные пятна, которые либо сходили, либо наливались багрянцем, скрывая тонкие голубые венки. Губа Даниэля треснула еще раз, и, мягко отвернувшись от Марка, он промокнул ее дрожащей кистью.
- Почему не хочешь сегодня целоваться?
На издевку в голосе Марка Даниэль не обратил внимания, просто провел по гладкой щеке ладонью и молча развернулся на живот – слишком невыносимы были сегодня ласки, Даниэлю не хотелось, чтобы коллеги глазели на его синие запястья и запекшиеся от укусов губы.
Марк только хмыкнул и навалился сверху, шире раздвинув Даниэлю ноги коленом. Тот только повернул голову, чуть вздохнул и прикрыл оленьи глаза. От рассеянной и смиренной снисходительности, сквозившей во всех этих движениях Марк разозлился окончательно. Он сунул пальцы Даниэлю в рот, прижав кровоточившую губу к нижним зубам, вытащил едва смоченные чужой слюной пальцы и вставил тому сразу два, с удовлетворением почувствовав, как тело Даниэля дернулось, и он рефлекторно сжался.
- Мм… Марк… Ну пожалуйста…
Приниженный тон с нотками страха только возбудил Марка сильнее, он вогнал пальцы глубже, чуть разведя. Даниэль глухо вскрикнул – голос заглушал угол подушки – и часто задышал, болезненно вздрагивая. Он не сопротивлялся, впрочем, для Марка это неожиданностью не было – так происходило всегда. Тупая овечья покорность, что бы Марку не пришло в голову с ним сделать – только этот так раздражающий сейчас доверчивый взгляд.
«Ты же меня не обидишь..?»
«А вот это уж как получится…»
Запустив свободную руку Даниэлю в волосы, Марк ткнул его лицом в подушку, продолжая методично трахать пальцами. Тот больше не вскрикивал, только вздрагивал, прогибая спину и комкая простыни. Между лопаток соскользнула капелька пота. Внезапно Даниэль слабо дернулся, потом попытался мотнуть головой, но Марк продолжал его держать. Другую руку он убрал, и теперь почти нежно трогал спину, бока, ягодицы Даниэля.
Тот был таким теплым, гладким… Слабым и совсем нетренированным – казалось, что в его теле совсем нет мышц, оно было мягким, словно у тряпичной куклы.
Марк наклонился и слизнул с чужого плеча испарину.
Даниэль же пытался вырваться все настойчивей, пытался вскинуть голову, чтобы глотнуть воздуха, но чужая кисть только сильнее вжимала его в подушку. Марк же, глядя, как бьется Даниэль, как его слабые пальцы вцепляются в запястье, соскальзывают с него, оставляя царапины, только лениво прикидывал, сколько тот еще продержится.
Во дворе заработала сигнализация. Марк про себя решил, что разожмет руку, как только она заткнется. Он с интересом наблюдал, как рывки жертвы становятся все отчаянней, потом тише, как разжимаются и скользят на постель руки – только кончики пальцев подрагивают…
Внезапно совсем уже почти замершая рука взметнулась, и пальцы ласкающим, нежным до холодка в животе движением прочертили линию вдоль исцарапанного запястья Марка.
Вздрогнув от неожиданно захлестнувшего возбуждения, тот нахмурился – сигнализация уже давно умолкла, партнер не шевелился и казался еще более податливым и спокойным, чем обычно.
Отпустив Даниэля – на подушке расползлось влажное пятно слюны – Марк, приподнявшись на колени, вздернул того за бедра и рывком насадил его на свой член. Даниэль не издал не звука, даже не принялся ныть о том, что ему больно – что ж, Марка это вполне устраивало, жалоб во время секса он не терпел. Раз за разом он входил и выходил, сам выбирал нужный ритм, придерживая Даниэля за талию. Тот сегодня был так податлив и покорен – только плавно покачивался вперед-назад - что у Марка возникло абсурдное желание поблагодарить того после.
Яркий, как наливающиеся синяки на бедрах у Даниэля, оргазм заставил Марка сильнее дернуть чужое тело на себя и замереть, напрягшись и ритмично сдавливая бока партнера.
«А, мать твою, как хорошо… Ты и впрямь сегодня превзошел себя…»
Отпустив его, Марк расслабленно повалился на кровать, не замечая, что по бедрам того течет красное – в конце концов, это действительно не его проблемы.
Даниэль тихо лежал рядом, отвернув голову и странно вывернув запястье.
Марк потянулся и взял его за руку, поднеся пальцы к губам.
- Иногда ты меня просто удивляешь, Дэни, - он развернуть кисть и прошелся языком по ладони.
Тот молчал, то ли не желая реагировать на столь ненавистное им сокращение «Дэни», то ли просто восстанавливая дыхание. Хотя… Обычно Даниэль после секса дышал тяжело и часто, его бока ходили словно у лошади после забега.
Сейчас дыхания почему-то не было слышно…
Марку стало неприятно.
- Даниэль, что за шутки? – он перевернул партнера на спину. Тот перевалился неожиданно легко и голова его мотнулась в сторону – Марк увидел спокойное и красивое лицо, приоткрытые губы и поблескивающие сквозь ресницы белки. Сразу вспомнились судорожные движения, такие отчаянные, а потом резко прекратившиеся…
«Дерьмо…»
Вскочив с кровати, Марк схватил со столика ручное зеркальце – идиотский подарок Колина любимому папочке – и приложил его к чужим синеватым губам.
Секунда…
Другая…
Третья…
Зеркальце, наконец, запотело.
- А… Чертово дерьмо… Живой… - Марк швырнул безделушку на пол и запустил руки себе в волосы, с облегчением откинувшись на подушку.
Теперь можно было спокойно пойти покурить – если дышит, то очнется, никуда не денется. Хотя зачем идти? Этот все равно без сознания, не начнет нудеть…
Марк вытащил из брюк пачку и выбил сигарету. С наслаждением затянулся и закрыл глаза.
***
-
-
19.12.2007 в 22:21Слово "развернуть" не в тов падеже, на который наводит предложение.
Больше очепяток не нашёл.
Название оправдывает фик.
Конец сильный. Спасибо, действительно спасибо, что не убил Дениэля. Окончание меняет взгляд на ситуацию. В общем интересно, ощущение оставляет тяжёлое., но видимо так и должно быть.
-
-
19.12.2007 в 22:27Спасибо за отзывю.
-
-
19.12.2007 в 22:31-
-
19.12.2007 в 22:35А почему страшновато?
-
-
19.12.2007 в 22:56-
-
20.12.2007 в 09:33Полностью согласна. Но... ловлю себя на мысле, что хочу продолжения... очень интерсно развитие вот таких вот болезненных отношений.
-
-
20.12.2007 в 21:13Такие болезненные отношения можно наблюдать в каждой пятой русской семье, где дура-жена сносит от мужа, алкоголика и тунеядца, всякие гадости, но тем не менее продолжает его терпеть, кормить и холить.
-
-
20.12.2007 в 22:21Я б такого выгнала нафиг...
-
-
20.12.2007 в 22:27Я бы тоже. И волшебного пендаля, чтобы летелось воздушней.