Я вот щас в перерывах между задротством, работой (читай задротством) и сессией (читай задротством) смотрю фильмографию Мадса Миккельсена. Отсмотрел пока немного и самое мейнстримовое, типа "Охоты", "Казино Рояля", "Мушкетеров", "Все кувырком" и ты ды. Еще посмотрел получасовой арт-хаусный черно-белый ебаный стыд и пиздец, от которого у меня приключились судороги от стыдливого поджатия пальцев ног, но это тема для отдельного псто о том, почему мне не быть хипстером, который я никогда-никогда не напишу.
А, еще посмотрел "Муми-Тролля и комету" - и это просто тысяча чертей как смешно, потому как там Мадс Миккельсен озвучивает Сниффа. Есть ли тут люди, которые знают, кто такой Мадс Миккельсен и кто такой Снифф? Давайте все скинемся и продадим наши души диаволу за то, чтобы он нам позволил хоть одним глазком на всех посмотреть на то, как это озвучивалось. Сотона, шат ап энд тейк май соул.
Вообще потрясающе, еще один человек, который, как Киану Ривз, везде играет мудака в пиджаке, даже если нет пиджака, да и персонаж, собссно, не то, чтобы мудак.

Это я к чему.

Приснился мне недавно чудесный сон про то, как Ле Шифр был младшим братом Ганнибала, и как ФБР в целом и Уилл в частности нашли Ле Шифра с пулей во лбу, да не в какой-нибудь Черногории жопе мира, а прямо в Балтиморе.
Ну так вот с тех пор с православной силой фапаю вприсядку и вприпрыжку на Ле Шиффра и Ганнибала.
Так прекрасно, што хочеццо смеяться, плакать, читать фичочки, а потом снова смияццо и плакать, плакать, плакать, и закусывать афобазолом. В запале, так сказать, бизумия, пару дней насиловал гугл на предмет имени, несколько раз перечитал книжку спереда назад, и сзада наперед - не нашел ничего.
И даже то, что в книжке Намбер норкоман, просрал все полимеры с присвистом и вообще "идиот, вор и предатель" (с) меня не охолонило ни на миллиметр. Он же отхреначил Бонда по яйцам трехлистной колотушкой для ковров! Он же стал владельцем сети борделей, потому как согреться можно только в пизде чтобы греть руки на процентах и невозбранно ебать девок! А еще когда персонаж плачет кровавыми слезами, я фсе!

Так и представляю, вот жили-были два брата - оба семи пяней во лбу, как сексуальные онотоле вассерманы, только один больше по прекрасному да утонченному, а второй - по шлюхам, азартным играм и бухучету. Старший психопат и людоед, младший и демон, и дворецкий и ебырь, и террорист, страстишкам подвержен, с печатью порока НА ВСЕМ! И оба пытаются друг друга приучить к своим маленьким радостям, оба друг друга не одобряют. Хо-хо!

- Что за дрянь ты сегодня ешь?
- А что за дрянь ты сегодня сношаешь?

И вот как Ганнибал морщил нос, когда раз в пару лет всплывал Ле Шифр сначала с просто астмой, потом травмой голосовых связок, потом с один глазом, но все равно самоуверенный, как боевой слон Александра Македонского. И как Ганнибал неодобрительно качал головой, когда Ле Шифр притаскивал к нему в дом своих блядей, и даже пару раз ничего не предпринимал. А на третий приготовил на завтрак мозги с горошком, и больше Ле Шифр никого с собой не притаскивал. И чтобы Ганнибал эти приезды с одной стороны не любил ужасно, потому как палево, а со второй - родная кровь, хоть и бестолочь!
А потом в один прекрасный день Ле Шифр снова всплыл - но уже без девок, без ламборджини и без половины черепной коробки, и Ганнибал понял, что больше нотации читать некому, слушатель закончился. Был да весь вышел. А он так и не похвастался ему струнами из кишок и тем, как кормит с рук весь поведенческий отдел, а одного отдельно взятого агентика сводит с ума во всех смыслах.
А тут еще Уилл Грэм со своей собачьей дружбой и половым созреванием. Ганнибал, говорит, меня девушки не любят, я год не был в бане.
А людоеду, тем временем, сразу стало худо. Уходи, говорит, отсюда. Аппетит, говорит, ужасный, слишком вид, говорит, прекрасный. И Уилл, опустив уши, понуро удаляется галлюцинировать в лесах и ловить рыбу в полях, спотыкаться о сусликовые норки и падать, хватаясь руками за сухие коровьи блины.



И вот это было бы прекрасным окончанием, если бы не было так жалко расставаццо с Ле Шифром. Я не знаю как, но уполз! Может быть свинцовая горнолыжная шапочка или кевларовый парик? Проникающее ранение, моск не задет. Или достал пулю щипчиками для бровей одной из своих проституток, собрал мозги в портсигар, спрятал в нагрудный кармашек и уполз! И приполз к Ганнибалу, и привалился к крылечку - такой весь с синюшными губами и белыми глазами, едва живой, но! Живой!
А Ганнибал-то учуял запах кровянки, с крыльца его подобрал - и давай выхаживать. Imperial Majesty, говорит, твой блядский, тебе жизнь спас. Но больше так туалетной водой не обливайся, дурной тон это, дорогой мой брат. И вообще, говорит, теперь выебываться будешь только в своем дворе и под моим присмотром. Если выживешь, конечно.
И вот где-то около полугода Ле Шифр как шелковый, как миленький, ходит по струнке, не отсвечивает.
Ест диетическую еду, пьет живую диетическую воду, азартные игры и блядей смотрит только в интернетах и иногда почитывает, что там нового в мире бухучета и биржей произошло. "Желтая лента" без папочки осиротела, коршуны поналетели, но вроде как дела идут. Специальный огент Грэм решает, что йобнулся окончательно, и спета его песенка, но Ганнибал, скрепя сердце и скрипя клыками, знакомит его с младшим братом. А вас, Аркадий, говорит он Ле Шифру, я представлю как моего любимого глухонемого друга. Но естессно глухонемым друг остается ровно на две секунды, а Уилл немного успокаивается, понимая, что нет, таки не двоится у него в глазах.
А чего это, говорит Ле Шифр, он у тебя забитый какой-то. Мой косяк, есть маленько, отвечает ему Ганнибал, и они оба смеюццо дивольским смехом и чокаются бокалами с вином.
И вот одним прекрасным утром Ганнибал, приготовив завтрак на двоих, понимает, что в доме окромя яишницы с колбасой больше ничем не пахнет - комната брата пустует, шкаф со шмотками тоже. Со злости выкидывает завтрак в мусорное ведро прямо вместе с посудой и садится рисовать котиков и небритых оленей в очочках, думая о том, что хоть они и не МакКлауды, в следующий раз точно в живых останется только один.
Зе Енд.